30-летний скромный экспедитор Филипп становится отцом. Исключительно для того, чтобы снимать ребенка он покупает любительскую кинокамеру и пробалтывается об этом на праздничной пирушке в присутствии начальства. Вскоре начальство высказывает Высочайшее Мнение: использовать камеру для того, чтобы заснять приближающееся 25-летие предприятия. Робкие протесты Филиппа заглушаются щедрым жестом директора, обещающим освободить героя от непосредственных обязанностей, выделить помещение под лабораторию и крупную сумму на закупку оборудования. Так Филипп становится человеком искусства, что, однако, без восторга воспринимается его женой, в которой ревность и обида на то, что он стал уделять ей меньше внимания сочетаются с женской боязливой интуицией и чисто советским презрением к хобби, не приносящему материальных благ.
Но вот наивный и кривой фильм смонтирован и показан, после чего короткометражку отправляют на фестиваль любительского кино, где герой неожиданно для себя занимает призовое место. И что-то сдвигается в его простецкой душе: Филипп, может быть, впервые в жизни ощущает чужой интерес и уважение; видит, что запечатлевая реальность, можно параллельно на нее влиять; понимает, что этим ремеслом можно кормиться. Новое увлечение овладевает его душой со стремительностью ястреба, треплющего цыпленка. Из несмелого оператора он вырастает в самобытного режиссера, обретает помощников и учеников, плотно занимается самообразованием, с достоинством общается с кинематографическими корифеями и даже находит в себе дерзость перечить начальству. Впрочем, подвергаясь неизбежной профдеформации, герой не чванится, а остается таким же отзывчивым и дружелюбным скромнягой. Но развиваясь в культурном и профессиональном плане, Филипп видит, как рушится его личная жизнь и все чаще предается унынию; начинает осознавать, что снятые им фильмы — не верх совершенства, а те, кому не нравится его творчество — подчас имеют внятную и искреннюю мотивацию...
Просто отличное кино — увлекательное, умное, доброе, многослойное; пожалуй, открывающее новый этап в творчестве Кшиштофа Кесьлёвского (при всем уважении, более ранние «Спокойствие» и «Шрам» были несколько менее захватывающими и талантливыми). При этом картина далека от злободневной повестки дня (хотя при просмотре и создается отчетливое впечатление, что над страной сгущаются тучи), режиссер не демонизирует начальство и даже вкладывает ему в уста несколько важных сентенций, сподвигающих героя измениться к лучшему. А если учесть гениальную в своей простоте и трогательности игру Ежи Штура - и практически гениальную работу остальных актеров, послевкусие от «Кинолюбителя» остается очень запоминающееся. Наряду со «Случаем» - это очень важный и тонкий фильм, который может сказать очень многое о выборе, долге и совести — но только тому, кто сможет и захочет услышать. А для кинолюбителя это и вовсе «фильм первого выбора».
